Территория

Историка

• Главная >>
• Советская Россия >>
• Власть и общество в послевоенном СССР в 1945-1953 гг.

Власть и общество в послевоенном СССР в 1945-1953 гг.

Великодержавная советско-русская коррекция сталинской государственности

После триумфальной победы в войне 1941-1945 гг., выдвинувшей СССР в мировую сверхдержаву, Сталин возглавлявший страну и политический режим, ощущал себя не просто главным в стране Победителем. Он твердо уверовал в безграничные возможности своего победоносного режима, а также в свою непогрешимость и историческое величие. И ведь было ему от чего так считать. Руководимая им страна и армия повергла в прах всю силу ранее сильнейшего государства мира, а вместе с ней и все силы подконтрольной Гитлеру Европы. Сама же Восточная Европа, от которой всегда исходила опасность Советскому Союзу, была оккупирована Красной армии и находилась в полной его - Сталина власти.

Выступая перед избирателями 9 февраля 1946 г. Сталин сказал: «Война показала, что Советский общественный строй является лучшей формой организации общества, чем любой несоветский общественный строй». Это было сигналом к тому, что режим не будет принципиально видоизменяться, за исключением его коррекции.

А коррекция, начатая еще в годы Великой Отечественной войны, заключалась в придание режиму советско-русской формы. Русский народ после войны лично Сталиным был объявлен главенствующим «старшим братом», в общей «советской семье народов». 24 мая 1945 г., спустя две недели после победы над Германией, И. Сталин предложил всем собравшимся поднять бокал «за великий русский народ» как наиболее выдающуюся нацию из всех наций, входящих в состав Союза». Русский патриотизм и его многовековая традиция отныне вмонтировался в официальный советский патриотизм. Это было существенным отходом от пролетарского интернационализма Октябрьской революции, но никак не отказом от него. Советский патриотизм отныне вобрал в себя русский дореволюционный великодержавный патриотизм и был еще усилен поистине эпической победой 1945 года.

Характерно, что в своей речи Сталин на собрании избирателей 9 февраля 1946 г. ни разу не упомянул, ни о социализме, ни о коммунизме. Государство, советский общественный строй, величие советской родины были доминантами в его речи (Геллер М.Я., Некрич А.М.).

Произошла партизация всей политической системы. Партийный аппарат увеличился в несколько раз (так в 1937 г. коммунистов было свыше 1 млн 450 тысяч человек, то в 1950 г. свыше 5 млн 500 тысяч чел.) и охватил все государственные структуры, создав своеобразную «партию-государство». Тут важно отметить, что эта была уже целиком «партия Сталина» - полностью обновленная (после массовых репрессий) в 1937-1938 гг., и практически заново созданной им. А потому и преданная Ему.

В послевоенный период компартия окончательно установила тотальный контроль над обществом, определяя его духовную жизнь, что сближало ее с церковной организацией. Само учение марксизма-ленинизма, став предельно догматизированным, по словам Л. Семенниковой превращено в своеобразное «священное писание».

15 марта 1946 г. народные комиссариаты стали называться министерствами, Красная армия- Советской армией. В гражданских ведомствах всем служащим (от дипломатов до связистов) и наконец, даже школьникам ввели специальную форму. В школах, даже обучение мальчиков и девочек сделали раздельным, как раньше в царской России.

Семейные ценности и семья как «ячейка общества» объявлялись главными скрепами на низовом общественном уровне. Укрепление семей выразилось в затруднении разводов, аборты запрещались. Усиление почвенного изоляционизма и ксенофобии вылилось в запрещение браков граждан СССР с иностранцами по закону от 15 февраля 1947 г.

Сталин перестал трогать и Русскую Православную Церковь. Ранее масштабная до войны антирелигиозная кампания, была сознательно свернута. А к концу 40-х годов из лексикона партийных и государственных документов исчезли термины «антирелигиозная» и «атеистическая» работа. Неудивительно, что в 70-летие Сталина руководство РПЦ отметилось безудержными восхвалениями в адрес советского вождя.

К 70-летнему юбилею Сталина в 1949 г., культ его прославления по всей стране достиг своего максимума. Газета «Правда» на двенадцати страницах описывала это торжественное событие. Писатели и поэты, живописцы и скульпторы, архитекторы и режиссеры, политики и ученые соревновались между собой, чтобы как можно ярче и монументальнее увековечить образ вождя и для современников и для многочисленных потомков.

Великий вождь уже при жизни был фактически обожествлен и, по сути еще играл роль верховного жреца-первосвященника. Его появление у народа всегда вызывало почти экстатический восторг. Вот только сам Сталин этот восторг оценивал предельно высокомерно. Как свидетельствует его дочь С. Аллилуева, от «ликований» его передергивало от раздражения». «Разинут и орут, как болваны!...», - говорил он со злостью».

Однако вождь спокойно не мог почивать на лаврах. Он был реалистом, а не марксистским догматиком и идеалистом, какими были Троцкий и многие другие видные большевики-интернационалисты возглавлявшие страну в 20-е годы. Сталин прекрасно разбирался в массовой психологии, хорошо изучил историю страну. И твердо усвоил, что насилие лучший способ разрешения всех конфликтных ситуаций в стране, но только при условии, если это насилие будет поддержано низами общества. А чтобы всегда иметь такую поддержку в борьбе со своими политическими противниками и оппозиционными элитами, нужно постоянно низам давать те «подарки», которые они ждут от вождя. И лучшим таким «подарком» во все времена была возможность получить хоть какую-нибудь власть.

В этом и заключалась удивительная живучесть и крепость политического советского режима. Который, несмотря на всю бедность и испытания миллионов людей, голод, войны и разрушения, давал возможность самым обездоленным и энергичным сделать себе удачную карьеру во власти в СССР, причем такую, о которой даже более зажиточные граждане капиталистических стран не могли даже и мечтать.

После войны 1941-45 гг., столкнувшись с симптомами политической нестабильности, нарастающего общественного напряжения, ощущая серьезное давление, порождаемое массовым ожиданием улучшения материального положения в мирное время, сталинское руководство предприняло действия по двум направлениям. Первое из них включало меры, в той или иной степени адекватные ожиданиям народа и нацеленные на активизацию общественно-политической жизни в стране, развитие науки, культуры, избирательное повышение благосостояния трудящихся. Это был пряник.

К началу 50-х гг. возросла коллегиальность в работе Советов за счет регулярности созыва их сессий, увеличения числа постоянных комиссий. Возобновились съезды общественных и политических организаций СССР. Безусловно, положительно влияли на советских людей, во многом лишенных материального достатка в то время, высокие демократические стандарты социалистического народоправства» и социально-политического равенства людей. Что мастерски обыгрывалось коммунистической пропагандой.

В декабре 1947 г. была проведена денежная реформа, носившая в целом конфискационный характер для более зажиточных слоев населения. Но ее положительный эффект для всех, вскоре стал заметен. Началось медленное, но неуклонное повышение реальной зарплаты рабочих и служащих. Если размер в 1948 г. составлял 59 % от уровня 1928 г., то в 1952 г.- уже 94%. Было улучшено лечебное и санаторное обслуживание трудящихся. В 1948-1950 гг. около 5,5 миллионов рабочих и служащих получили путевки за счет профсоюзов в санатории, профилактории и дома отдыха (Сивохина Т.А., Зезина М.Р.).

Но Сталин не был бы Сталиным, если бы не опирался на «кнут». «Кнут» выразился в укреплении личной власти Сталина, которая носила, открыто диктаторский характер, в усилении партийно-государственного контроля над различными сферами общественной жизни, в борьбе с инакомыслием, идеологическим давлением на интеллигенцию, сплошь и рядом, перераставшей в прямые репрессии (борьба с «космополитизмом» и т.д.), как против отдельных лиц, так и целых категорий советских граждан. Из западных регионов страны (Западные Украина и Белоруссия, Молдавия и Прибалтика), раскулачивались, подвергались различным чисткам, а затем и депортировались на восток десятки тысяч людей.

Бесчеловечная система ГУЛАГ все время пополнялась новыми заключенными. Очень большой поток заключенных дали указы 1947 года об ужесточении наказаний за хищение собственности — социалистической или личной. Эти указы были очень жестокими, и они подвергались критике и в обществе, и даже среди чиновников правоохранительной системы. Например, Сталину написали специальное письмо руководители прокуратуры, Верховного суда, в котором говорили, что нормы этого указа избыточно жестоки и часто приводят к тому, что в лагеря попадают за незначительные проступки обычные советские граждане. Например, 6–7 лет лагерей можно было получить за кражу буханки хлеба или килограмма овощей, и эти случаи были, к сожалению, достаточно распространены. (Олег Хлевнюк)

В эти первые послевоенные годы советская государственность в силу ряда причин стала принимать все более агрессивно-замкнутую на самой себе систему, державшуюся на имперском возвеличивании советского опыта, усилении партийно-государственного контроля над различными сферами общественной жизни, и беспощадном подавлении всякого инакомыслия, привнесенного последствиями великой войны 1941-1945 гг.

Советское общество

Победоносное окончание страшной войны будила надежды на лучшее, социальный оптимизм задавали особый, ударный ритм послевоенной жизни. «Весной сорок пятого люди- не без основания- считали себя гигантами», -делился своими ощущениями писатель-фронтовик Э. Казакевич. Домой возвращались миллионы фронтовиков-победителей. Позади тяжелейшая война, а возвращавшиеся с нее фронтовики радужно рисовали себе мирную жизнь. По словам К. Симонова: «Жизнь после войны казалась праздником…».

Но радужным настроениям сбыться не суждено было. Миллионы вернувшихся фронтовиков встретили страну до неузнаваемости разоренной и опустошенной. Общество по сути даже не успело толком выйти из военного экстремального состояния, как на него свалилось огромная ноша поднимать страну из руин, причем в условиях острой нехватки людей.

Гибель огромного числа мужчин (18 млн) катастрофически сказывалась на половозрастном составе населения все последующие годы. Сколь огромны были потери в войне, свидетельствует такое соотношение: даже в 1959 г. на каждые 3 женщины в возрасте от 30 до 74 лет приходилось 2 мужчины. Уровень рождаемости после войны резко упал: в 1946 г. он составлял 2,8 рождения в течение жизни одной женщины – в полтора раза меньше, чем в 1940 г. За небольшим всплеском в 1949 г. рождаемость понизилась вновь и по РСФСР упала после 1954 г., до уровня 2,0, не обеспечивающего замещения поколений. Война надолго отразилась на составе населения по полу и возрасту (Пушкарев Б.С).

Но еще больше не хватало людей в колхозной деревне. Все наличное население колхозов (с учетом возвратившихся по демобилизации) к концу 1945 г. уменьшилось на 15% по сравнению с 1940 г., а число трудоспособных- на 32,5 % (по Зубковой Е.Ю.). Женщины, старики и подростки-вот на кого свалилась тяжкая ноша- восстанавливать сельское хозяйство. Тяжесть жизни в деревне вынуждала людей убегать оттуда в города при каждом удобном случае. Известно что, немало демобилизованных солдат осела после войны в городах, а не вернулась в село

.

Колхозников, не имевших при этом паспортов, прикрепляли на всю жизнь к колхозным работам, а уйти в город они не имели право. Так как, по действующему законодательству, для получения паспорта необходимо было представить в милицию «справку правления колхоза о его согласии на отход колхозника». А в условиях катастрофической нехватки людей в колхозах, такую справку получить практически было невозможно.

Всегда тяжелая жизнь колхозника, после война стала просто бедственной в связи с резким ужесточением хлебозаготовительной политики после войны. Нередко для выполнения госпоставок местные органы отнимали у колхозников зерно, выданное на трудодни или выращенное в личных хозяйствах.

Крестьяне открыто спрашивали приезжающих к ним высокопоставленных чиновников-коммунистов, когда распустят колхозы? По словам слушателя Смоленского военно-политического училища Н.М. Меньшикова, в колхозе «Новая жизнь» (Брянская обл.) «…почти половина колхозников уже по 2-3 месяца не имеют хлеба, а у части нет и картошки» (цит. по Зубкова Е.Ю.). Голод 1946 г. еще больше усугубил ситуацию, пройдя по деревне «злым Батыем».

Даже после голодовки ситуация мало изменилась к лучшему. Наоборот, денежные налоги на крестьян только выросли. Если в 1940 г. средняя сумма налога на 1 колхозный двор равнялась 112 рублей, то в 1951- 523 рубля (Поляк Г.Б.). Назвать такую политику учитывающей интересы колхозников-крестьян даже язык не поворачивается. Неудивительно, что сами крестьяне считали такую политику государства враждебной себе

.

Все советское население по-прежнему страдало от нехватки товаров первой необходимости. Также остро стояла в стране жилищная проблема. Многие проживали в тесных коммуналках, общежитиях, бараках. Распространены были и такие случаи, когда в течении 15 лет три семьи, проживавшие в комнате, безуспешно добивались расселения (М. Геллер и А. Некрич.). Можно только себе представить каковы были бытовые склоки у этих семей, не говоря уже о «сложностях» сексуальной жизни!

Социальная структура советского общества далеко выходила за пределы ее канонической триады: рабочий класс, кооперативное крестьянство и «прослойка» в виде трудовой интеллигенции. Все гораздо было более мозаично. В каждом слое было много градаций- в зависимости от квалификации, социальных ролей и статусов. Зато реальным правящим классом в СССР являлась партийная и советско-хозяйственная номенклатура. Именно она, выйдя далеко за пределы своих идеологических функций по защите прав и интересов всех трудящихся классов и групп, подчинила всю жизнь общества своим собственным интересам.

Ведь по факту, всей так называемой «общенародной собственностью» распоряжалась именно партийно-хозяйственная номенклатура. Но тут надо добавить очень важное уточнение. Она именно распоряжалась, от имени «всего народа», но не владела ею по праву собственности, и потому не могла передать часть своей по факту распоряжения собственности своим наследникам. Но ее- партноменклатуры господствующее положение в обществе тщательно маскировалось коммунистической идеологией и массированной пропагандой.

К тому же, в господствующий слой –«класс» в СССР, мог попасть каждый, будь то рабочий, или крестьянин. А это лучше всего сглаживало противоречия между партийной элитой и массами низов в стране. Да и элитарная клановость и коррупция не могли произрастать в стране, где каждый большой и малый начальник дрожал за свою жизнь, и со дня на день ждал, что «за ним придут». И, действительно, «приходили» и очень даже часто. А потом везли куда надо… Бороться с голодом, недоеданием, несправедливыми наказаниями, якобы за «антисоветскую деятельность» помогали мощные компенсаторные механизмы: уравнительная справедливость, коллективизм, вера в светлое коммунистическое будущее… Советский патриотизм, осознание грандиозной победы над фашистской Германией, коммунистическая идея: - все эти духовные факторы помогали людям жить в очень трудных условиях послевоенного времени, мирится с вечным двоемыслием, даже со страхом многочисленных репрессий. И не просто жить и выживать, но и добиваться выдающихся свершений и успехов. О чем свидетельствовали феноменальное по срокам восстановление разрушенного хозяйства и новый индустриальный рывок после войны.

Советское послевоенное общество было предельно коллективоцентрично. По сути, все советское общество состояло из коллективов: производственные коллективы на фабриках, заводах, в научных институтах, колхозы на селе и даже лагерные коллективы ГУЛАГа. Шофер из Пензы И.Е.Карасев так оценил это время и работу в общем советском «мегаколлективе»: «Жили, трудились одной общей семьей на благо Родины!» (цит. по Л. Семенниковой).

При этом наметился и явный перехлест, когда общественная жизнь вытесняла семейную и личную. Считалось, что в жизни человека на первом месте должны находиться производственные и общественные дела. Появились даже такие выражения, как «производственник» и «общественник». Корпоративно-производственные общины: партия, профсоюзы, комсомол, корпоративные объединения (например, Союз писателей СССР), заводские и фабричные коллективы, колхозы, НИИ и т.д. – все они пронизывали и политизировали насквозь жизнь человека в стране (Л. Семенникова).

Таким образом, советское общество представляло собой корпоративно-иерархическую структуру, где продвижение человека по социальной лестнице строго контролировалось той корпорацией, в которой находился человек. В то же время эта корпорация не позволяла человеку совсем «опуститься», (запить, загулять с другой женой, вести «антиобщественный» образ жизни) и всегда его держала в дисциплинирующем «тонусе».

На рубеже 40-х и начала 50-х годов, даже несмотря на все новые политические репрессии, и трудную бытовую жизнь, власть и общество находились в состоянии консенсуса по самым важнейшим вопросам политической и социально-экономической жизни. Это было время, продолжающейся их неразрывной спайки, началом которого послужила война.

Автор: Вячеслав Бакланов.     Дата: 2016-04-15     Просмотров: 22692    

Твитнуть

Можно также почитать из рубрики: Советская Россия

Поделись с друзьями:

Добавить комментарии: